И ещё одна моя статья из книги Секундные стрелки истории , которая была издана в этом году Союзом журналистов Подмосковья к 60-летнему
И ещё одна моя статья из книги «Секундные стрелки истории», которая была издана в этом году Союзом журналистов Подмосковья к 60-летнему юбилею организации. В ней я постарался представить вам Антона Павловича Чехова несколько с другой стороны - не только в качестве гениального писателя и драматурга, но и как талантливого журналиста, ведь начинал он репортёром.
Ещё будучи студентом университета, Антон Павлович сотрудничал в юмористических журналах «Свет и тени», «Будильник», «Осколки». В экспозиции музея в Мелихово находятся журналы и московские газеты с первыми рассказами Чехова, подписанными псевдонимами «Человек без селезенки» и «Антоша Чехонте». Он уже тогда подавал большие таланты. Как писал З.Е. Пичугин «обращаясь ко мне, Антон Павлович говорил: «Дайте мне тему, и я напишу рассказ».
Получив диплом врача, Чехов на дверях своей квартиры разместил табличку: «Доктор А. П. Чехов». А вот от предложения занять постоянное место в Звенигородской больнице он отказался, замещая в то же время заведующего земской лечебницей на время его отпуска. В Звенигороде он не прекращал литературную деятельность – пишет такие рассказы, как «Мертвое тело», «На вскрытии», «Сирена».
С середины 1883 года Антон Павлович сотрудничал во многих изданиях: «Зритель», «Будильник», «Свет и тени», «Мирской толк», «Осколки». «В недолгое время, – писал Чехову 10 мая 1883 года сотрудник юмористических журналов В. Д. Сушков, – вы своими трудами очень выдались из числа рядовых тружеников и рабочих, стали, без сомнения, известны в редакциях как молодой даровитый и многообещающий в будущем писатель».
Писал Чехов в основном в жанре короткого рассказа, юморески, сценки, подписываясь псевдонимом – Антоша Чехонте или Человек без селезенки. Но наиболее плодотворная работа у него была связана с одним из наиболее популярных ежемесячных журналов «Русская мысль». В конце 80-х – начале 90-х годов он даже руководил беллетристическим отделом журнала. Исследователи пишут, что тесные рамки текстов (в 100-150 строк), стесняли молодого автора и он был вынужден сокращать повествование, даже «самую суть и соль».
«Именно через периодику Чехов пришел в литературу, отсюда начался его путь к вершинам творчества, здесь он получил боевое крещение и впервые ощутил силу печатного слова, – отмечается в книге «История русской журналистики XVIII–XIX веков» под редакцией проф. А.В. Западова. – В практике спешной журнальной работы вырабатывался краткий и необычайно емкий чеховский литературный стиль. Семь лет он сотрудничал в юмористических журналах: «Стрекоза», «Осколки», «Будильник», «Зритель», «Свет и тени» и некоторых других, изредка печатался в «Петербургской газете». Материальная необеспеченность семьи заставляла его очень много работать. Нет почти ни одного вида журнального труда, которого бы он не испробовал. Чехов писал статьи, рассказы, театральные рецензии, репортерские заметки из зала суда, делал подписи к рисункам, сочинял анекдоты, пародии и т.д.».
Впервые своей фамилией Чехов подписался в 1883 году под рассказом «В море» и затем еще под двумя рассказами: «Он понял!» и «Шведская спичка». Редактор газеты «Новости дня» А.Я. Липскеров и редактор-издатель «Московского листка» Н.И. Пастухов самовольно поставили подпись «А. Чехов» под юмористическими рассказами «Экзамен» и «Гордый человек».
«В московских литературных кругах уважали и ценили Чехова, – вспоминал впоследствии прозаик, публицист, фельетонист Александр Амфитеатров. – Даже и в «Будильнике» на него никогда не смотрели как на своего «среднего человека» – как на сотрудника довечного, вроде хотя бы тех же А. Д. Курепина, двух Кичеевых, талантливого Пальмина. Всем было ясно, что этот гость – недолгий, залетная птица, которая вскоре развернет свои крылья широко и улетит далеко. С первых же шагов Антоши Чехонте он встретил не только товарищеское признание, но и восторженное подражание».
С весны 1885 года семья Чеховых приезжает в усадьбу Бабкино, неподалеку от Воскресенска (ныне – Истра), к своим хорошим знакомым и надолго остается там. Это наилучшим образом отразилось на творчестве Антона Павловича. Здесь он много общается с художником Левитаном, плодотворно трудится. Газеты и журналы в конце 1886 года, по словам самого Чехова, «трепали на все лады» его имя и «превозносили паче заслуг».
В 1886 году он опубликовал в популярной газете Суворина «Новое время» рассказ «Панихида» и затем в течение нескольких лет работал в этом издании, напечатав путевые очерки «По Сибири» и ряд публицистических статей: «Московские лицемеры» (1888), «Люди подвига» (1888), «Фокусники» (1891) и другие.
«Наблюдения Чехова-журналиста дали ему материал для художественных произведений на эту же тему, – сказано в книге «История русской журналистики XVIII–XIX веков». – Нравственный уровень большинства поденщиков буржуазной прессы был крайне низок. В их среде царили пошлость, беспринципность, зависть к успеху ближнего, и об этом написал Чехов в рассказах «Сон репортера», «Тряпка», «Тсс», «Мой домострой».
А опубликованный в 1885 году в журнале «Осколки», рассказ под названием «Два газетчика», примечателен тем, что фигуры журналистов и названия газет напоминают образы Салтыкова-Щедрина: Рыбкин, сотрудник газеты «Начихать вам на головы!», и Шлепкин, сотрудник газеты «Иуда-предатель», – люди, утратившие всякое представление о долге и чести, очень похожи на щедринские типы. Устами жалкого, опустившегося журналиста в рассказе «Корреспондент» Чехов выносит суровый приговор русской буржуазной печати, предавшей забвению идеалы 40-х – 60-х годов.
Некоторое время Антон Павлович снимал дачу в подмосковном Красково (сейчас – Люберецкий район) по Казанской железной дороге. Там же любил отдыхать и известный журналист, прозаик Владимир Гиляровский.
Чехов любой случай обращал в строчки. Рассказывают, что в один из дней, когда Гиляровский с Чеховым прогуливались по окрестностям, на берегу пруда они повстречали рыбака, мазавшего илом загноившуюся ногу. Антон Павлович осмотрел ногу мужика, прописал ему мазь и обратил внимание, что на сетях у мужика необычные грузила. Гиляровский разъяснил Чехову, что это гайки, которые рыбак отвинчивает от железнодорожных рельсов. После этого случая у Чехова появился рассказ на железнодорожную тему под названием «Злоумышленник».
Правда, поначалу Антона Павловича и много ругали. Например, весной 1886 года он получил письмо от известного русского литератора Дмитрия Григоровича, где тот критиковал Чехова за то, что он тратит свой талант на «мелочишки». «Голодайте лучше, как мы в своё время голодали, поберегите ваши впечатления для труда обдуманного, – писал маститый Григорович. – Один такой труд будет во сто раз выше оценён сотни прекрасных рассказов, разбросанных в разное время по газетам».
По объявлению в газете «Курьер» за 13 000 рублей Чеховым у театрального художника Н.П.Сорохтина была приобретена усадьба Мелихово, находившаяся в 13 верстах от станции Лопасня Московско-Курской железной дороги. Здесь с 1892 по 1899 годы писатель проживал со своими родителями и ближайшими родственниками и создал рассказы «Палата № 6», «В овраге», «Дом с мезонином», повести «Три года», «Моя жизнь», пьесу «Чайка», «Остров Сахалин», «Человек в футляре», «Черный монах», «Анна на шее», «Крыжовник», «В овраге», «Мужики» – всего 42 произведения.
Окрестные земли Чехов называл «великим герцогством». Мелихово представляло собой площадь земли в 213 десятин, с усадьбой, лесами, пашнями и лугами. Давняя мечта жить в деревне, быть землевладельцем осуществилась. «Все постройки были выкрашены в яркие, свежие цвета, крыши были зелёные и красные, и на общем фоне белого снега усадьба производила довольно выгодное впечатление», – вспоминал брат писателя Михаил Павлович.
Именно Михаил занимался полевым хозяйством – он даже перевелся на службу в Серпухов, чтобы быть поближе к Мелихову. А Антон Павлович занимался посадкой цветов и деревьев. Он очень любил фруктовые деревья, мечтал посадить вишневый сад, о чем он ни раз упоминал в своих записных книжках и письмах.
«С самого раннего утра, часто даже часов с четырех, Антон Павлович был уже на ногах. Напившись кофе, он выходил в сад и подолгу осматривал каждое фруктовое дерево, каждый куст, подрезывал его или же долго просиживал на корточках у ствола и что-то наблюдал, – вспоминал М.П. Чехов о брате. –Творческая деятельность была его стихией. Он сажал маленькие деревца, разводил из семян ели и сосны, заботился о них, как о новорожденных детях и в своих мечтах о будущем был похож на того полковника Вершинина, которого сам же вывел в своих «Трех сестрах». После обеда Чехов уходил в спальню, запирался там и обдумывал сюжеты, если его не прерывал Морфей».
Над столом писателя висели фотографии Тургенева и Толстого, которых Чехов ставил выше других писателей. Он говорил: «Толстой в душе никогда не постареет. Язык устареет, но он всегда будет молод». А про Тургенева: «Боже мой! Что за роскошь «Отцы и дети»! Болезнь Базарова сделана так сильно, что я ослабел, и было такое чувство, как будто я заразился от него».
Чехов радовался своему, наконец-то, налаженному быту. «Флигель у меня вышел мал, но изумителен», – писал он. Именно в этом маленьком флигеле, который Чехов прозвал «духовкой» из-за духоты, и рождались многие известные произведения писателя, такие, как «Чайка». Кстати, когда Чехов был дома, над флигелем поднимался флаг.
Антон Павлович бережно относился к вещам, которые для него что-то значили. К примеру, в его кабинете над шкафчиком-аптечкой, находилось резное блюдо с надписью: «Чай пить – хозяйку любить». На таком деревянном блюде крестьяне села Талеж поднесли Чехову «хлеб – соль» по случаю открытия школы, выстроенной на его средства в 1896 году.
«Желание служить общему благу должно непременно быть потребностью души, условием личного счастья…» – говорил Чехов. В окрестностях своей усадьбы он построил три школы: в Талеже, в Новосёлках, и в самом Мелихове, которые были признаны лучшими в Московской губернии.
Вполне естественно, что фактуру для своих произведений Чехов черпал в Мелихово. «Написал две небольшие повести, одну сносную, другую скверную», –писал он в октябре 1892 года про «Палату № 6» и «Рассказ неизвестного человека». В 1893 году он записал следующее: «Сдал в печать свой «Сахалин», «Написал я также повестушку в два листа «Черный монах»... если автор изображает психически больного, то это не значит, что он сам болен. «Черного монаха» я писал без всяких унылых мыслей, по холодном размышлении... Монах же, несущийся через поле, приснился мне. Я, проснувшись утром, рассказал о нем Мише». В 1896 году он записывает: «К концу лета у меня была готова повесть в пять листов «Моя жизнь» (другого названия я не сумел придумать), и я рассчитывал привезти ее с собой в Ясную Поляну, в корректурных листах. Теперь она печатается в «Приложениях Нивы», и я чувствую к ней отвращение, так как по ней проехала цензура и многие места стали неузнаваемы».
Однажды писатель и редактор Николай Лейкин подарил Чехову двух такс, которых назвали в честь лекарственных препаратов – Бром Исаевич и Хина Марковна. Собаки стали любимцами писателя и всей его семьи.
Бывавший в Мелихове Немирович-Данченко писал: «Благодаря озеру и саду, в лунные ночи и закатные вечера Мелихово было очень красиво и волновало фантазию. Здесь Чехов писал «Чайку», и много подробностей в «Чайке» навеяно обстановкой Мелихова. По крайней мере я не могу отделаться от впечатления, что сцена, которую устраивает Треплев, прошла на этой аллее, идущей к озеру, и «в доме играют», и «красная луна», и лото в четвертом действии».
За время жизни в Мелихове Чехов стал членом уездного общества. «Был в Серпухове, ел там биток с луком. Больше ничего не могу сказать об этом городе», – писал он. Тем не менее, часто в письмах Антона Павловича встречается выражение «у нас в уезде», «в своем уезде». Постоянные поездки из Мелихово в Серпухов тоже стали темой для рассказов.
Так Серпухов стал городом «С.», где неоднократно разворачивались сюжеты произведений Чехова. Из рассказа «Ионыч»: «Когда в губернском городе С. приезжие жаловались на скуку и однообразие жизни, то местные жители, как бы оправдываясь, говорили, что, напротив, в С. очень хорошо, что в С. есть библиотека, театр, клуб, бывают балы, что, наконец, есть умные, интересные, приятные семьи, с которыми можно завести знакомства».
В журнале «Русская иллюстрация» за 1915 год приводится рассказ аптекаря Ф. В. Лаврова: «И шутник же был Антон Павлович! Например, раз на заседании санитарного совета он обратил мое внимание на одного участника: «Посмотрите, Федор Васильевич, на этого господина: у него сначала поднимается живот, а потом уже он встает сам».
Антон Павлович состоял также почетным членом «Собрания серпуховских любителей драматического искусства». Правда, написанную в Мелихово пьесу «Чайка» в Серпухове ставить он не хотел. «Пусть любители ставят «Чайку», но, во 1-х, подальше, подальше от Серпухова! – писал он. – В этом городе я желаю быть присяжным заседателем, земским гласным, обывателем, но не драматургом. Если «Чайку» поставят в Серпухове, то я утеряю в своем уезде всякий престиж. К тому же серпуховская публика – это нечто такое серое, аляповатое, грубое и безвкусное! Ей нужна не «Чайка» (даже слово это ей незнакомо),- а Галка...».
Местную публику он не любил, а вот к творческим людям относился хорошо. «Интеллигенция здесь милая и симпатичная. Главное – честная», – писал он.
Во второй половине 80-х годов Чехов работает в журналах «Русская мысль», «Всемирная иллюстрация», а с 1888 года – в «Северном вестнике», где печатаются его рассказы «Степь», «Скучная история». В 1892 году Антон Павлович по приглашению Короленко входит в редакцию журнала «Русская мысль», с которой сотрудничал вплоть до своей кончины в 1904 году. Очерки, составившие впоследствии книгу «Остров Сахалин», печатались в этом журнале как путевые заметки на протяжении 1893 и первой половины 1894 годов.
Умер Антон Павлович 15 июля 1904 года. В 1939 году было принято решение о создании музея в Мелихово, как филиала Серпуховского краеведческого музея. В 1941 году музей открылся для посетителей.
Ещё будучи студентом университета, Антон Павлович сотрудничал в юмористических журналах «Свет и тени», «Будильник», «Осколки». В экспозиции музея в Мелихово находятся журналы и московские газеты с первыми рассказами Чехова, подписанными псевдонимами «Человек без селезенки» и «Антоша Чехонте». Он уже тогда подавал большие таланты. Как писал З.Е. Пичугин «обращаясь ко мне, Антон Павлович говорил: «Дайте мне тему, и я напишу рассказ».
Получив диплом врача, Чехов на дверях своей квартиры разместил табличку: «Доктор А. П. Чехов». А вот от предложения занять постоянное место в Звенигородской больнице он отказался, замещая в то же время заведующего земской лечебницей на время его отпуска. В Звенигороде он не прекращал литературную деятельность – пишет такие рассказы, как «Мертвое тело», «На вскрытии», «Сирена».
С середины 1883 года Антон Павлович сотрудничал во многих изданиях: «Зритель», «Будильник», «Свет и тени», «Мирской толк», «Осколки». «В недолгое время, – писал Чехову 10 мая 1883 года сотрудник юмористических журналов В. Д. Сушков, – вы своими трудами очень выдались из числа рядовых тружеников и рабочих, стали, без сомнения, известны в редакциях как молодой даровитый и многообещающий в будущем писатель».
Писал Чехов в основном в жанре короткого рассказа, юморески, сценки, подписываясь псевдонимом – Антоша Чехонте или Человек без селезенки. Но наиболее плодотворная работа у него была связана с одним из наиболее популярных ежемесячных журналов «Русская мысль». В конце 80-х – начале 90-х годов он даже руководил беллетристическим отделом журнала. Исследователи пишут, что тесные рамки текстов (в 100-150 строк), стесняли молодого автора и он был вынужден сокращать повествование, даже «самую суть и соль».
«Именно через периодику Чехов пришел в литературу, отсюда начался его путь к вершинам творчества, здесь он получил боевое крещение и впервые ощутил силу печатного слова, – отмечается в книге «История русской журналистики XVIII–XIX веков» под редакцией проф. А.В. Западова. – В практике спешной журнальной работы вырабатывался краткий и необычайно емкий чеховский литературный стиль. Семь лет он сотрудничал в юмористических журналах: «Стрекоза», «Осколки», «Будильник», «Зритель», «Свет и тени» и некоторых других, изредка печатался в «Петербургской газете». Материальная необеспеченность семьи заставляла его очень много работать. Нет почти ни одного вида журнального труда, которого бы он не испробовал. Чехов писал статьи, рассказы, театральные рецензии, репортерские заметки из зала суда, делал подписи к рисункам, сочинял анекдоты, пародии и т.д.».
Впервые своей фамилией Чехов подписался в 1883 году под рассказом «В море» и затем еще под двумя рассказами: «Он понял!» и «Шведская спичка». Редактор газеты «Новости дня» А.Я. Липскеров и редактор-издатель «Московского листка» Н.И. Пастухов самовольно поставили подпись «А. Чехов» под юмористическими рассказами «Экзамен» и «Гордый человек».
«В московских литературных кругах уважали и ценили Чехова, – вспоминал впоследствии прозаик, публицист, фельетонист Александр Амфитеатров. – Даже и в «Будильнике» на него никогда не смотрели как на своего «среднего человека» – как на сотрудника довечного, вроде хотя бы тех же А. Д. Курепина, двух Кичеевых, талантливого Пальмина. Всем было ясно, что этот гость – недолгий, залетная птица, которая вскоре развернет свои крылья широко и улетит далеко. С первых же шагов Антоши Чехонте он встретил не только товарищеское признание, но и восторженное подражание».
С весны 1885 года семья Чеховых приезжает в усадьбу Бабкино, неподалеку от Воскресенска (ныне – Истра), к своим хорошим знакомым и надолго остается там. Это наилучшим образом отразилось на творчестве Антона Павловича. Здесь он много общается с художником Левитаном, плодотворно трудится. Газеты и журналы в конце 1886 года, по словам самого Чехова, «трепали на все лады» его имя и «превозносили паче заслуг».
В 1886 году он опубликовал в популярной газете Суворина «Новое время» рассказ «Панихида» и затем в течение нескольких лет работал в этом издании, напечатав путевые очерки «По Сибири» и ряд публицистических статей: «Московские лицемеры» (1888), «Люди подвига» (1888), «Фокусники» (1891) и другие.
«Наблюдения Чехова-журналиста дали ему материал для художественных произведений на эту же тему, – сказано в книге «История русской журналистики XVIII–XIX веков». – Нравственный уровень большинства поденщиков буржуазной прессы был крайне низок. В их среде царили пошлость, беспринципность, зависть к успеху ближнего, и об этом написал Чехов в рассказах «Сон репортера», «Тряпка», «Тсс», «Мой домострой».
А опубликованный в 1885 году в журнале «Осколки», рассказ под названием «Два газетчика», примечателен тем, что фигуры журналистов и названия газет напоминают образы Салтыкова-Щедрина: Рыбкин, сотрудник газеты «Начихать вам на головы!», и Шлепкин, сотрудник газеты «Иуда-предатель», – люди, утратившие всякое представление о долге и чести, очень похожи на щедринские типы. Устами жалкого, опустившегося журналиста в рассказе «Корреспондент» Чехов выносит суровый приговор русской буржуазной печати, предавшей забвению идеалы 40-х – 60-х годов.
Некоторое время Антон Павлович снимал дачу в подмосковном Красково (сейчас – Люберецкий район) по Казанской железной дороге. Там же любил отдыхать и известный журналист, прозаик Владимир Гиляровский.
Чехов любой случай обращал в строчки. Рассказывают, что в один из дней, когда Гиляровский с Чеховым прогуливались по окрестностям, на берегу пруда они повстречали рыбака, мазавшего илом загноившуюся ногу. Антон Павлович осмотрел ногу мужика, прописал ему мазь и обратил внимание, что на сетях у мужика необычные грузила. Гиляровский разъяснил Чехову, что это гайки, которые рыбак отвинчивает от железнодорожных рельсов. После этого случая у Чехова появился рассказ на железнодорожную тему под названием «Злоумышленник».
Правда, поначалу Антона Павловича и много ругали. Например, весной 1886 года он получил письмо от известного русского литератора Дмитрия Григоровича, где тот критиковал Чехова за то, что он тратит свой талант на «мелочишки». «Голодайте лучше, как мы в своё время голодали, поберегите ваши впечатления для труда обдуманного, – писал маститый Григорович. – Один такой труд будет во сто раз выше оценён сотни прекрасных рассказов, разбросанных в разное время по газетам».
По объявлению в газете «Курьер» за 13 000 рублей Чеховым у театрального художника Н.П.Сорохтина была приобретена усадьба Мелихово, находившаяся в 13 верстах от станции Лопасня Московско-Курской железной дороги. Здесь с 1892 по 1899 годы писатель проживал со своими родителями и ближайшими родственниками и создал рассказы «Палата № 6», «В овраге», «Дом с мезонином», повести «Три года», «Моя жизнь», пьесу «Чайка», «Остров Сахалин», «Человек в футляре», «Черный монах», «Анна на шее», «Крыжовник», «В овраге», «Мужики» – всего 42 произведения.
Окрестные земли Чехов называл «великим герцогством». Мелихово представляло собой площадь земли в 213 десятин, с усадьбой, лесами, пашнями и лугами. Давняя мечта жить в деревне, быть землевладельцем осуществилась. «Все постройки были выкрашены в яркие, свежие цвета, крыши были зелёные и красные, и на общем фоне белого снега усадьба производила довольно выгодное впечатление», – вспоминал брат писателя Михаил Павлович.
Именно Михаил занимался полевым хозяйством – он даже перевелся на службу в Серпухов, чтобы быть поближе к Мелихову. А Антон Павлович занимался посадкой цветов и деревьев. Он очень любил фруктовые деревья, мечтал посадить вишневый сад, о чем он ни раз упоминал в своих записных книжках и письмах.
«С самого раннего утра, часто даже часов с четырех, Антон Павлович был уже на ногах. Напившись кофе, он выходил в сад и подолгу осматривал каждое фруктовое дерево, каждый куст, подрезывал его или же долго просиживал на корточках у ствола и что-то наблюдал, – вспоминал М.П. Чехов о брате. –Творческая деятельность была его стихией. Он сажал маленькие деревца, разводил из семян ели и сосны, заботился о них, как о новорожденных детях и в своих мечтах о будущем был похож на того полковника Вершинина, которого сам же вывел в своих «Трех сестрах». После обеда Чехов уходил в спальню, запирался там и обдумывал сюжеты, если его не прерывал Морфей».
Над столом писателя висели фотографии Тургенева и Толстого, которых Чехов ставил выше других писателей. Он говорил: «Толстой в душе никогда не постареет. Язык устареет, но он всегда будет молод». А про Тургенева: «Боже мой! Что за роскошь «Отцы и дети»! Болезнь Базарова сделана так сильно, что я ослабел, и было такое чувство, как будто я заразился от него».
Чехов радовался своему, наконец-то, налаженному быту. «Флигель у меня вышел мал, но изумителен», – писал он. Именно в этом маленьком флигеле, который Чехов прозвал «духовкой» из-за духоты, и рождались многие известные произведения писателя, такие, как «Чайка». Кстати, когда Чехов был дома, над флигелем поднимался флаг.
Антон Павлович бережно относился к вещам, которые для него что-то значили. К примеру, в его кабинете над шкафчиком-аптечкой, находилось резное блюдо с надписью: «Чай пить – хозяйку любить». На таком деревянном блюде крестьяне села Талеж поднесли Чехову «хлеб – соль» по случаю открытия школы, выстроенной на его средства в 1896 году.
«Желание служить общему благу должно непременно быть потребностью души, условием личного счастья…» – говорил Чехов. В окрестностях своей усадьбы он построил три школы: в Талеже, в Новосёлках, и в самом Мелихове, которые были признаны лучшими в Московской губернии.
Вполне естественно, что фактуру для своих произведений Чехов черпал в Мелихово. «Написал две небольшие повести, одну сносную, другую скверную», –писал он в октябре 1892 года про «Палату № 6» и «Рассказ неизвестного человека». В 1893 году он записал следующее: «Сдал в печать свой «Сахалин», «Написал я также повестушку в два листа «Черный монах»... если автор изображает психически больного, то это не значит, что он сам болен. «Черного монаха» я писал без всяких унылых мыслей, по холодном размышлении... Монах же, несущийся через поле, приснился мне. Я, проснувшись утром, рассказал о нем Мише». В 1896 году он записывает: «К концу лета у меня была готова повесть в пять листов «Моя жизнь» (другого названия я не сумел придумать), и я рассчитывал привезти ее с собой в Ясную Поляну, в корректурных листах. Теперь она печатается в «Приложениях Нивы», и я чувствую к ней отвращение, так как по ней проехала цензура и многие места стали неузнаваемы».
Однажды писатель и редактор Николай Лейкин подарил Чехову двух такс, которых назвали в честь лекарственных препаратов – Бром Исаевич и Хина Марковна. Собаки стали любимцами писателя и всей его семьи.
Бывавший в Мелихове Немирович-Данченко писал: «Благодаря озеру и саду, в лунные ночи и закатные вечера Мелихово было очень красиво и волновало фантазию. Здесь Чехов писал «Чайку», и много подробностей в «Чайке» навеяно обстановкой Мелихова. По крайней мере я не могу отделаться от впечатления, что сцена, которую устраивает Треплев, прошла на этой аллее, идущей к озеру, и «в доме играют», и «красная луна», и лото в четвертом действии».
За время жизни в Мелихове Чехов стал членом уездного общества. «Был в Серпухове, ел там биток с луком. Больше ничего не могу сказать об этом городе», – писал он. Тем не менее, часто в письмах Антона Павловича встречается выражение «у нас в уезде», «в своем уезде». Постоянные поездки из Мелихово в Серпухов тоже стали темой для рассказов.
Так Серпухов стал городом «С.», где неоднократно разворачивались сюжеты произведений Чехова. Из рассказа «Ионыч»: «Когда в губернском городе С. приезжие жаловались на скуку и однообразие жизни, то местные жители, как бы оправдываясь, говорили, что, напротив, в С. очень хорошо, что в С. есть библиотека, театр, клуб, бывают балы, что, наконец, есть умные, интересные, приятные семьи, с которыми можно завести знакомства».
В журнале «Русская иллюстрация» за 1915 год приводится рассказ аптекаря Ф. В. Лаврова: «И шутник же был Антон Павлович! Например, раз на заседании санитарного совета он обратил мое внимание на одного участника: «Посмотрите, Федор Васильевич, на этого господина: у него сначала поднимается живот, а потом уже он встает сам».
Антон Павлович состоял также почетным членом «Собрания серпуховских любителей драматического искусства». Правда, написанную в Мелихово пьесу «Чайка» в Серпухове ставить он не хотел. «Пусть любители ставят «Чайку», но, во 1-х, подальше, подальше от Серпухова! – писал он. – В этом городе я желаю быть присяжным заседателем, земским гласным, обывателем, но не драматургом. Если «Чайку» поставят в Серпухове, то я утеряю в своем уезде всякий престиж. К тому же серпуховская публика – это нечто такое серое, аляповатое, грубое и безвкусное! Ей нужна не «Чайка» (даже слово это ей незнакомо),- а Галка...».
Местную публику он не любил, а вот к творческим людям относился хорошо. «Интеллигенция здесь милая и симпатичная. Главное – честная», – писал он.
Во второй половине 80-х годов Чехов работает в журналах «Русская мысль», «Всемирная иллюстрация», а с 1888 года – в «Северном вестнике», где печатаются его рассказы «Степь», «Скучная история». В 1892 году Антон Павлович по приглашению Короленко входит в редакцию журнала «Русская мысль», с которой сотрудничал вплоть до своей кончины в 1904 году. Очерки, составившие впоследствии книгу «Остров Сахалин», печатались в этом журнале как путевые заметки на протяжении 1893 и первой половины 1894 годов.
Умер Антон Павлович 15 июля 1904 года. В 1939 году было принято решение о создании музея в Мелихово, как филиала Серпуховского краеведческого музея. В 1941 году музей открылся для посетителей.